Sarah Ещё один солдат. Отчитывается, ведёт переговоры, ставит честные, но жёсткие условия. Весь в этом — до позы, жестов, тона речи. Сара Фридман прикрывает глаза, потому что это одновременно до боли понятно и до понятного больно. В это же время — она знает, как с этим работать. Ей ли не торговаться с военным за каждое слово иногда? Ей ли не слушать там, где нужно слушать, и соглашаться там, где нужно соглашаться, принимая правила игры?